Двое меня! И не разделяйте!
"Боги-суверены. Митра и Варуна--два аспекта власти.
В одной из ранних работ Дюмезиль дал им такое определение: "Митра--верховный бог в своём разумном, ясном, умеренном, упорядоченном, спокойном, доброжелательном, жреческом аспекте. Варуна--верховный бог в своём нападающем, тёмном, таинственном, неистовом, ужасном, воинственном аспекте". читать дальшеВ ведийской мифологии оба божества связаны с мировым порядком, рита (rta), но, как уже было сказано, пара Варуна--Митра характеризуется противопоставлением внешний // внутренний, далёкий // близкий. Гимны Вед сближают Варуну с небом и ночью, Митру с землёй и днём. Варуна--чёрный, Митра--сверкающий. Шатапатха-Брахмана заходит ещё дальше: Митра--этот, посюсторонний мир, Варуна--тот, потусторонний.
Варуна--бог грозный, таинственный, яростный. Это карающий закон. Смертным он внушает "страх и трепет". "Если мы невольно нарушили данные тебе обеты",--гласят обращённые к нему гимны,--"не изливай на нас свой гнев, не обращай против нас своё грозное оружие". Грозное оружие Варуны--его путы, которыми он связывает грешников. В погребальном гимне Варуна упоминается вместе с Ямой как владыка места, где собираются мёртвые; это вполне соответствует его потустороннему характеру.
Митра, напротив, бог дружественный, "очень благосклонный", "рождённый как царь с доброй властью". Согласно Шатапатха-Брахмане, "Митра никому не причиняет зла, и никто не причиняет зла ему". Он priya, "дорогой, любимый", и ahimsana, compassionate, not hurting--сострадательный и не причиняющий зла. Митра--единственный из богов, кто отказывается принимать участие в убийстве Вритры; [Митра также отказывался участвовать в принесении в жертву Сомы: остальным богам пришлось его уговаривать].
Если Митре соответствует земля, то Варуне--вода, стихия непостоянная и непредсказуемая. Митре приносят в жертву молоко, Варуне--сому и т.д.
Варуне приписывается магическая способность--maya, которая может выступать и как положительная, творческая энергия, и как вводящая в обман "иллюзия"; а сам он mayin, бог-маг.
Митра--"тот, кто приводит людей к союзу", ведает вполне земным средством--правом, это "бог-законник".
Пара богов-суверенов состоит "в отношениях дополнительного распределения": равно необходимые элементы бытия, они взаимно дополняют друг друга.
Не только на космическом уровне, но и на уровне реальной, земной власти, два способа действия, "варунический" и "митраический", равно необходимы: это оборона от врага (действие, направленное вовне) и урегулирование отношений внутри общества, внешняя и внутренняя политика.
Нет, очень всё-таки непростые отношения между "варуническим" и "митраическим" началами: как лента Мёбиуса--всё время идешь прямо и вдруг оказываешься на противоположной поверхности. "Земной", "видимый", "близкий" Митра оказывается воплощением сакрального аспекта власти, он brahman, а таинственный и "потусторонний" Варуна--воплощает "мирской, профанный аспект власти, зиждущейся на силе"--kshatra.
Шатапатха-Брахмана уподобляет Митру мужскому, а Варуну--женскому началу: Митра оплодотворяет Варуну.
Митра--"понимающий" (abhigantr), Варуна--"действующий" (kartar).
Впоследствии школа санкхья уподобляла отношения между Митрой и Варуной оппозиции между разумным и созерцательным началом, Пурушей, и деятельным началом--Пракрити.
Вы, конечно, уже поняли, что про богов-суверенов я не зря так распинаюсь.
Вы уже поняли, что "митраический" аспект власти в Эпосе воплощает Дхармараджа Юдхиштхира. Он, как и Митра, Аджаташатру--"не имеющий врагов". Он--Священный Царь, чья добродетель--залог мира и процветания царства. Он "дхармический царь", а "дхарма"--понятие, лучше всего соответствующее древнему "рита"--Универсальный Закон, мировой порядок.
Когда наступил тринадцатый год изгнания, Дурьйодхана забеспокоился: вот уже и условленный срок подходит к концу, а разосланные по всему царству шпионы не радуют его полезной информацией. Чего доброго, придётся с властью расставаться! Тогда (Мхбх IV 28) Бхишма утешает внука: ничего нет проще, чем определить место пребывания Юдхиштхиры. Ибо стране, где пребывает Юдхиштхира, не угрожают никакие бедствия. Люди в том краю великодушны, щедры, умеренны и скромны; кроткие и чтящие правду, чистые и трудолюбивые, все жители той страны неукоснительно следуют своей дхарме. Не касаются их ни гнев, ни зависть, ни гордыня. В той стране постоянно возносятся молитвы; брахманы, почтённые богатыми дарами, совершают обильные возлияния богам и приносят им многочисленные жертвы. Там, где пребывает Юдхиштхира, земля, орошаемая обильными дождями [вызывать дождь с незапамятных времён вменялось в обязанность "сакральному царю"], приносит богатый урожай, на полях пасутся тучные коровы, доящиеся молоком повышенной жирности и отменных вкусовых качеств...
В общем, молочные реки, кисельные берега, и тишь, и гладь, и Божья благодать.
А главное, "страх не может проникнуть туда, где пребывает царь Юдхиштхира" [сугубо митраическая черта].
А кто же воплощает "варунический" аспект власти? Это...отцы Юдхиштхиры: его божественный отец, Дхарма-Яма, и [кто бы мог подумать!] его земной отец, Панду. Боги-соправители нашли отражение в последовательно правящих царях, отце и сыне, на земле ведь не могуть править два царя одновременно. Царствование Панду было кратким, но запоминающимся. Едва приняв бразды правления, он повоевал всех соседей, в числе которых упоминается племя "дашарнов, причинявших насилия", и Дарва, правитель царства Магадхи, "коварный враг всех героев и царей". После того, как "все цари на земле были покорены им и принуждены платить дань", победитель с триумфом возвращается в свою столицу, встреченный панегириком следующего содержания: "Благодаря Панду снова возродилось угаснувшее имя Шантану, льва среди царей, и мудрого Бхараты, рождённое славою. И те, кто прежде захватил владения и богатства кауравов, теперь силою Панду обращены в плательщиков дани". Следовательно, Панду восстановил былую мощь царства Кауравов, расшатанного в годы правления беспутных сыновей Сатьявати--Читрасены и Вичитравирьи. Панду восстановил справедливость и вдобавок покарал царей-злодеев. Добро с кулаками--вполне в духе грозного Варуны.
Триумфатор Панду раздал кому положено богатые дары, а затем вместе с жёнами "оставил дворцовые покои и сделался постоянным обитателем лесов, предавшись всецело охоте". Остаток своего недолгого царствования Панду проводит в лесу, сообщаясь с внешним миром через своих посланников. Очень необычное поведение для царя--но вполне в духе далёкого Варуны: лес вполне успешно замещает здесь потусторонний мир, противопоставленный городу , и вообще миру людей, как необжитое природное пространство--обжитому, культурному. Такую же роль иного мира лес выполняет и в волшебных сказках.
В ритуалах, как отмечает Дюмезиль, "роль" Варуны исполнял человек, от которого требовалось быть щукла --белым, очень светлым [не вполне ясно--грим или цвет кожи?]. В данном случае "белизна", "бледность" понималась скорее как дефект, нежели как достоинство.
А ведь для многих древних культур белый--цвет смерти.
И, наконец, очень любопытно в этом отношении вышеупомянутое пребывание Юдхиштхиры при дворе Вираты. Если вспомнить, что brahman Митра воплощает сакральный аспект власти, а Варуна, соответственно, "мирской, профанный аспект власти, зиждущейся на силе"--kshatra, то Вирата-Парва предоставляет нам редкую возможность наблюдать сосуществование двух этих начал в отдельно взятом и вполне земном царстве. Царь Вирата, строго говоря, отнюдь не варунический по своему характеру персонаж. Но отношения между Виратой и мнимым брахманом Канкой--своего рода "уменьшенная копия" модели, заданной ведийским гимном:
Кшемена Митро Варунам дувасйати // Миром Митра кланяется Варуне
Марудбхир Уграх щубхам анйа ийате // Другой--Могучий [=Индра] едет
с Марутами для блеска
"С помощью Митры в его аспекте brahman,--комментирует Дюмезиль эти строки,--"Варуна, обладатель kshatra, уподобляясь царю над людьми, правит на мирной территории, которую блистательно защищает на границах Индра с отрядом воинственных Марутов".
И в самом деле, Юдхиштхира--истинный Sacred King, переодетый бродячим брахманом и в то же время более царственный, чем Вирата. Последний, "формальный" царь, представляет мирскую власть. Строго говоря, Юдхиштхира состоит на службе у своего бывшего--и будущего--вассала и обеспечивает процветание страны Матсьев самим фактом своего существования. А границы царства защищает Айндра Арджуна. Вполне себе блистательно--объединённые войска Кауравов Савьясачин обратил в бегство лёгким движением руки (надо полагать, левой...).
Совсем вольная ассоциация: когда я перечитывала главы, посвящённые Митре-Варуне, меня не покидала мысль: а ведь на другой паре--Арджуна и Кришна (и не где-нибудь, а В Бхагавад-Гите)--будто отблеск этой древней оппозиции. Арджуна, Сияющий, --в Гите он сострадательный Партха, он проявляет столь свойственное Митре миролюбие, стремится уклониться от битвы (и шире--от действия); и--совсем уж митраическая формула: "жить подаянием в этом мире" [образ жизни брахмана] лучше, чем убивать друзей и родных [дружеские и родственные связи--domain Митры].
Кришна, Чёрный, настроен воинственно, призывает к действию. Кришна выходит за пределы традиционных представлений о добре и зле. Наконец, он самый настоящий mayin. Тогда как Арджуна всецело "по эту сторону добра и зла".
PS Не со всеми идеями и выводами я согласен, но в последнем абзаце - что есть...
В одной из ранних работ Дюмезиль дал им такое определение: "Митра--верховный бог в своём разумном, ясном, умеренном, упорядоченном, спокойном, доброжелательном, жреческом аспекте. Варуна--верховный бог в своём нападающем, тёмном, таинственном, неистовом, ужасном, воинственном аспекте". читать дальшеВ ведийской мифологии оба божества связаны с мировым порядком, рита (rta), но, как уже было сказано, пара Варуна--Митра характеризуется противопоставлением внешний // внутренний, далёкий // близкий. Гимны Вед сближают Варуну с небом и ночью, Митру с землёй и днём. Варуна--чёрный, Митра--сверкающий. Шатапатха-Брахмана заходит ещё дальше: Митра--этот, посюсторонний мир, Варуна--тот, потусторонний.
Варуна--бог грозный, таинственный, яростный. Это карающий закон. Смертным он внушает "страх и трепет". "Если мы невольно нарушили данные тебе обеты",--гласят обращённые к нему гимны,--"не изливай на нас свой гнев, не обращай против нас своё грозное оружие". Грозное оружие Варуны--его путы, которыми он связывает грешников. В погребальном гимне Варуна упоминается вместе с Ямой как владыка места, где собираются мёртвые; это вполне соответствует его потустороннему характеру.
Митра, напротив, бог дружественный, "очень благосклонный", "рождённый как царь с доброй властью". Согласно Шатапатха-Брахмане, "Митра никому не причиняет зла, и никто не причиняет зла ему". Он priya, "дорогой, любимый", и ahimsana, compassionate, not hurting--сострадательный и не причиняющий зла. Митра--единственный из богов, кто отказывается принимать участие в убийстве Вритры; [Митра также отказывался участвовать в принесении в жертву Сомы: остальным богам пришлось его уговаривать].
Если Митре соответствует земля, то Варуне--вода, стихия непостоянная и непредсказуемая. Митре приносят в жертву молоко, Варуне--сому и т.д.
Варуне приписывается магическая способность--maya, которая может выступать и как положительная, творческая энергия, и как вводящая в обман "иллюзия"; а сам он mayin, бог-маг.
Митра--"тот, кто приводит людей к союзу", ведает вполне земным средством--правом, это "бог-законник".
Пара богов-суверенов состоит "в отношениях дополнительного распределения": равно необходимые элементы бытия, они взаимно дополняют друг друга.
Не только на космическом уровне, но и на уровне реальной, земной власти, два способа действия, "варунический" и "митраический", равно необходимы: это оборона от врага (действие, направленное вовне) и урегулирование отношений внутри общества, внешняя и внутренняя политика.
Нет, очень всё-таки непростые отношения между "варуническим" и "митраическим" началами: как лента Мёбиуса--всё время идешь прямо и вдруг оказываешься на противоположной поверхности. "Земной", "видимый", "близкий" Митра оказывается воплощением сакрального аспекта власти, он brahman, а таинственный и "потусторонний" Варуна--воплощает "мирской, профанный аспект власти, зиждущейся на силе"--kshatra.
Шатапатха-Брахмана уподобляет Митру мужскому, а Варуну--женскому началу: Митра оплодотворяет Варуну.
Митра--"понимающий" (abhigantr), Варуна--"действующий" (kartar).
Впоследствии школа санкхья уподобляла отношения между Митрой и Варуной оппозиции между разумным и созерцательным началом, Пурушей, и деятельным началом--Пракрити.
Вы, конечно, уже поняли, что про богов-суверенов я не зря так распинаюсь.
Вы уже поняли, что "митраический" аспект власти в Эпосе воплощает Дхармараджа Юдхиштхира. Он, как и Митра, Аджаташатру--"не имеющий врагов". Он--Священный Царь, чья добродетель--залог мира и процветания царства. Он "дхармический царь", а "дхарма"--понятие, лучше всего соответствующее древнему "рита"--Универсальный Закон, мировой порядок.
Когда наступил тринадцатый год изгнания, Дурьйодхана забеспокоился: вот уже и условленный срок подходит к концу, а разосланные по всему царству шпионы не радуют его полезной информацией. Чего доброго, придётся с властью расставаться! Тогда (Мхбх IV 28) Бхишма утешает внука: ничего нет проще, чем определить место пребывания Юдхиштхиры. Ибо стране, где пребывает Юдхиштхира, не угрожают никакие бедствия. Люди в том краю великодушны, щедры, умеренны и скромны; кроткие и чтящие правду, чистые и трудолюбивые, все жители той страны неукоснительно следуют своей дхарме. Не касаются их ни гнев, ни зависть, ни гордыня. В той стране постоянно возносятся молитвы; брахманы, почтённые богатыми дарами, совершают обильные возлияния богам и приносят им многочисленные жертвы. Там, где пребывает Юдхиштхира, земля, орошаемая обильными дождями [вызывать дождь с незапамятных времён вменялось в обязанность "сакральному царю"], приносит богатый урожай, на полях пасутся тучные коровы, доящиеся молоком повышенной жирности и отменных вкусовых качеств...
В общем, молочные реки, кисельные берега, и тишь, и гладь, и Божья благодать.
А главное, "страх не может проникнуть туда, где пребывает царь Юдхиштхира" [сугубо митраическая черта].
А кто же воплощает "варунический" аспект власти? Это...отцы Юдхиштхиры: его божественный отец, Дхарма-Яма, и [кто бы мог подумать!] его земной отец, Панду. Боги-соправители нашли отражение в последовательно правящих царях, отце и сыне, на земле ведь не могуть править два царя одновременно. Царствование Панду было кратким, но запоминающимся. Едва приняв бразды правления, он повоевал всех соседей, в числе которых упоминается племя "дашарнов, причинявших насилия", и Дарва, правитель царства Магадхи, "коварный враг всех героев и царей". После того, как "все цари на земле были покорены им и принуждены платить дань", победитель с триумфом возвращается в свою столицу, встреченный панегириком следующего содержания: "Благодаря Панду снова возродилось угаснувшее имя Шантану, льва среди царей, и мудрого Бхараты, рождённое славою. И те, кто прежде захватил владения и богатства кауравов, теперь силою Панду обращены в плательщиков дани". Следовательно, Панду восстановил былую мощь царства Кауравов, расшатанного в годы правления беспутных сыновей Сатьявати--Читрасены и Вичитравирьи. Панду восстановил справедливость и вдобавок покарал царей-злодеев. Добро с кулаками--вполне в духе грозного Варуны.
Триумфатор Панду раздал кому положено богатые дары, а затем вместе с жёнами "оставил дворцовые покои и сделался постоянным обитателем лесов, предавшись всецело охоте". Остаток своего недолгого царствования Панду проводит в лесу, сообщаясь с внешним миром через своих посланников. Очень необычное поведение для царя--но вполне в духе далёкого Варуны: лес вполне успешно замещает здесь потусторонний мир, противопоставленный городу , и вообще миру людей, как необжитое природное пространство--обжитому, культурному. Такую же роль иного мира лес выполняет и в волшебных сказках.
В ритуалах, как отмечает Дюмезиль, "роль" Варуны исполнял человек, от которого требовалось быть щукла --белым, очень светлым [не вполне ясно--грим или цвет кожи?]. В данном случае "белизна", "бледность" понималась скорее как дефект, нежели как достоинство.
А ведь для многих древних культур белый--цвет смерти.
И, наконец, очень любопытно в этом отношении вышеупомянутое пребывание Юдхиштхиры при дворе Вираты. Если вспомнить, что brahman Митра воплощает сакральный аспект власти, а Варуна, соответственно, "мирской, профанный аспект власти, зиждущейся на силе"--kshatra, то Вирата-Парва предоставляет нам редкую возможность наблюдать сосуществование двух этих начал в отдельно взятом и вполне земном царстве. Царь Вирата, строго говоря, отнюдь не варунический по своему характеру персонаж. Но отношения между Виратой и мнимым брахманом Канкой--своего рода "уменьшенная копия" модели, заданной ведийским гимном:
Кшемена Митро Варунам дувасйати // Миром Митра кланяется Варуне
Марудбхир Уграх щубхам анйа ийате // Другой--Могучий [=Индра] едет
с Марутами для блеска
"С помощью Митры в его аспекте brahman,--комментирует Дюмезиль эти строки,--"Варуна, обладатель kshatra, уподобляясь царю над людьми, правит на мирной территории, которую блистательно защищает на границах Индра с отрядом воинственных Марутов".
И в самом деле, Юдхиштхира--истинный Sacred King, переодетый бродячим брахманом и в то же время более царственный, чем Вирата. Последний, "формальный" царь, представляет мирскую власть. Строго говоря, Юдхиштхира состоит на службе у своего бывшего--и будущего--вассала и обеспечивает процветание страны Матсьев самим фактом своего существования. А границы царства защищает Айндра Арджуна. Вполне себе блистательно--объединённые войска Кауравов Савьясачин обратил в бегство лёгким движением руки (надо полагать, левой...).
Совсем вольная ассоциация: когда я перечитывала главы, посвящённые Митре-Варуне, меня не покидала мысль: а ведь на другой паре--Арджуна и Кришна (и не где-нибудь, а В Бхагавад-Гите)--будто отблеск этой древней оппозиции. Арджуна, Сияющий, --в Гите он сострадательный Партха, он проявляет столь свойственное Митре миролюбие, стремится уклониться от битвы (и шире--от действия); и--совсем уж митраическая формула: "жить подаянием в этом мире" [образ жизни брахмана] лучше, чем убивать друзей и родных [дружеские и родственные связи--domain Митры].
Кришна, Чёрный, настроен воинственно, призывает к действию. Кришна выходит за пределы традиционных представлений о добре и зле. Наконец, он самый настоящий mayin. Тогда как Арджуна всецело "по эту сторону добра и зла".
PS Не со всеми идеями и выводами я согласен, но в последнем абзаце - что есть...
@темы: Махабхарата