Рабочее - проматываем

[Padma]

О переводе «Рамаяны»
Разнообразие рукописей и рецензий «Рамаяны» послужило основанием для
группы ученых при Восточном институте г. Барода (Индия) предпринять крити-
ческое издание поэмы, которое вышло в свет в 1960—1975 годах (Рам. 1960—1975)
и представляет собой одно из самых заметных достижений индологии последнего
времени. Оно основано на нескольких десятках наиболее авторитетных рукопи-
сей разных рецензий, и его редакторы руководствовались несколькими фунда-
ментальными принципами: текст как таковой принимался, только если он совпа-
дал в большинстве рукописей южной и северной рецензии; если между рецензи-
ями имелись расхождения, предпочтение отдавалось южной рецензии; и лишь в
том случае, когда чтение южной рецензии противоречило контексту, оно или
исправлялось на основе северной рецензии, или вообще отбрасывалось (см.:
Bhatt 1960: XXXIV).
Выбор южной рецензии как более авторитетной определен убеждением боль-
шинства специалистов, что она сравнительно ранняя. Еще Г. Якоби считал, что
северная рецензия в большинстве случаев предлагает обработку, редакцию тек-
ста, который изначально был близок южной (см.: Jacoby 1893: 5—9). Действитель-
но, южная рецензия архаичнее северной прежде всего по языку: кажется, что
переписчики и редакторы северной рецензии стремились приблизить ее текст к
лингвистическим и риторическим нормам своего времени, шлифовали его, дела-
ли лингвистически корректным (например, исправляли неправильные формы
склонения и спряжения, в частности глагольные формы без аугмента, устраняли
хиатус — стяжение гласных на стыке слов и т. п.), заменяли устаревшие слова и
упорядочивали синтаксические связи — словом, «объясняли» древний текст, по-
добно тому как это делали средневековые комментаторы «Рамаяны» в своих глос-
сах (см.: Bhatt 1960: XIV; Goldman 1984: 84—89). Другая новация северной рецен-
зии — ее подчеркнуто вишнуитская направленность. Указания на божественную
природу Рамы, воплотившего в себе бога Вишну, безусловно, имеются и в южной
рецензии (в особенности в первой и седьмой книгах), но в северной рецензии
они всячески акцентированы и умножены в духе традиций вишнуизма, укрепив-
шегося в Индии в начале первого тысячелетия н. э. (см.: Bhatt 1960: XV—XVI).
Достоинства критического издания «Рамаяны» очевидны. Оно позволяет
представить историю ее текста в основных разветвлениях. В конце каждой стра-
ницы издания и в конце каждого тома оно дает все разночтения рукописей, позво-
ляя отделить существенные и апробированные традицией варианты от случай-

ных. Кроме того, в каждом томе имеется чрезвычайно полезная таблица соответ-
ствий стихов по всем основным публикациям текста «Рамаяны». Вместе с тем
претензии издателей на то, что критический текст в той или иной степени воссоз-
дает оригинальную «Рамаяну» — Ur-Ramayana (см.: Bhatt 1960: XXX), едва ли обо-
снованы. Оригинал «Рамаяны», как мы уже говорили, по всей вероятности, не
существовал. Дошедшие до нас рукописи не восходят к одному источнику. Еще на
устной стадии бытования эпос исполнялся в разных версиях, и записи фиксиро-
вали тот или иной вариант исполнения. При переписывании и редакторской об-
работке эти варианты могли смешиваться, «исправляться» один по другому и т. п.,
но принципиальная множественность редакций, несводимость их к одному архе-
типу, характеризующая устное исполнения эпоса, оставались свойствами его
бытования и на письменной стадии. Прав редактор критического издания «Ма-
хабхараты» B.C. Суктханкар, когда писал: «<...> "Махабхарата" никогда не была
строго фиксированным текстом, но существовала в текучей эпической традиции,
представляла собой theme avec variations, похожую на популярную мелодию. Наша
цель поэтому — не достичь какого-то архетипа (которого практически никогда не
было), но воспроизвести, увидеть и объяснить эпическую традицию во всем ее
разнообразии, во всей полноте, во всех ответвлениях. Проблема, которая перед
нами стоит, — это текстуальная динамика, а не текстуальная статика» (Мбх. 1933—
1966/1: СП). Слова его с полным правом можно отнести к «Рамаяне» и ее крити-
ческому изданию.
Вызывает сомнения и принцип соответствия контексту, которым руководство-
вались издатели критического текста «Рамаяны», исключая на его основании от-
дельные стихи и фрагменты поэмы. Весьма часто, как нам кажется, за ним скры-
ваются субъективные представления издателей о том, каким должен быть эпичес-
кий текст и как следует в нем изображать эпических героев. Так, например, в
семидесятой по нашему переводу (шестьдесят девятой — по критическому изда-
нию) песни «Балаканды» исключаются стихи 28—37, рассказывающие миф о рож-
дении царя Сагары; исключаются, по-видимому, только потому, что, по мнению
издателя, они не укладываются в контекст, нарушают перечислительный харак-
тер этой песни, содержащей эпическую генеалогию царей Айодхьи. В семьдесят
седьмой песни первой книги (семьдесят шестой — по критическому изданию)
опущены стихи 15—24, повествующие об уходе Бхараты из Айодхьи по приглаше-
нию его деда царя Кекаи. Как кажется, это сделано ради того, чтобы избежать
противоречия в поэме, о котором мы уже говорили: не оправданного ее содержа-
нием 12-летнего отсутствия в Айодхье царевича Бхараты. В двадцать шестой пес-
ни «Балаканды» (двадцать пятой — по критическому изданию) исключены стихи
17—18, в которых Рама и Лакшмана отсекают руки, уши и нос у ракшаси Тараки.
Можно предположить, что подобного рода жестокость кажется издателям крити-
ческого текста противоречащей характеру главных героев, бросающей тень на их
репутацию (на то, что издатели иногда руководствуются не текстологическими,
а моральными соображениями, справедливо указывает Д. Дюбюиссон; см.: Du-
buisson 1986: 5). Между тем эти стихи — один из ярких примеров эпического дуб-
лирования: в третьей книге подобного же рода экзекуцию Рама и Лакшмана совер-
шают по отношению к ракшаси Шурпанакхе (см.: Рам. III. 18. 20—22).
Приходится признать, что критическое издание «Рамаяны» при всех его дос-
тоинствах правомерно рассматривать лишь как еще одну редакцию (рецензию)

эпоса, только — в отличие от стихийно сложившихся древних — как редакцию
современную, выполненную — хотя и не всегда последовательно — на основе со-
временных принципов научной текстологии. Однако эти принципы, которые
оказываются вполне эффективными, когда прилагаются к сугубо книжному, изна-
чально письменному памятнику, едва ли приложимы к памятнику устного проис-
хождения и, во всяком случае, не приближают нас сколько-нибудь достоверно к
его оригиналу.